В. Воронин — Мир музыки и танца.

     По приглашению хореографического объединения «Терпсихора» в Новосибирском Академгородке побывал Юрий Альдохин — режиссер, оператор и автор сценариев многих документальных фильмов. Большая часть их посвящена советскому балету.

     Во время творческих встреч с Ю. Альдохиным многие новыми глазами посмотрели и на балет, и на кинематограф, испытали радость встречи с яркой творческой индивидуальностью.

     Альдохин представляет на мир балета не в мелких подробностях закулисных буден: играя в этом мире роль гида, он сразу ведет к главному — к тому творческому духу, которым жив балет. «Я не хочу просто фиксировать на пленке сделанное другими, мое дело — кинематограф и моя задача — создать нечто свое. Но как? Ведь можно блестяще применить всю технику кино, показать чудеса операторского искусства — и убить при этом балет, который останется лишь фоном, предлогом». Нет. Альдохин слишком любит балетный театр, чтобы пойти по такому пути. И он нашел свою поэтическую манеру, позволяющую рассказать об искусстве других, передать свое отношение к нему, понять его творцов.

     Фильмы Ю. Альдохина строго документальны, в них нет инсценировок. В кадре постоянно можно видеть нелегкий физический труд артистов. Но автор воспевает не этот труд, родственный труду спортсменов или рабочих, его волнует то, что одухотворяет движение тела, он показывает работу их мысли. Посмотрев фильмы Альдохина, ученые Новосибирского Академгородка тоже испытали родственные чувства, ибо в его лентах показано то напряжение мысли, которое необходимо для достижения художественной истины, та поэтическая и философская глубина, которая кроется за внешней простотой танца.

     В этих фильмах совсем нет назидательности. К минимуму сведен авторский текст. В фильмах «Размышления о балете», «Мир танца», «Юрий Григорович» часто звучат голоса создателей танца  — К. Голейзовского, Ф. Лопухова, Ю. Григоровича, которые не всегда комментируют действие, но их раздумья дополняют, обогащают увиденное, заставляют постичь поэзию и философию балета. Они, эти хореографы, совершенно разные: Голейзовский доносит идею до исполнителя, читая свои стихи; балетный патриарх Лопухов обобщает сегодняшнее — с позиции истории; стратег и тактик большого балета Григорович говорит о реализации своих концепций; но каждый — интересен, поскольку рассказывает о том, чему целиком посвятил себя.

     Сейчас Ю. Альдохин совместно с Ю. Григоровичем задумали серию фильмов под общим названием «Мир танца». На встречах демонстрировались первые два из них — «Мир танца» и «Большой балет в Японии». Прежде всего хочется отметить цельность этих фильмов. Это  вовсе не хроника парижских и японских гастролей Большого театра, разбавленная чужеземной экзотикой. Режиссер стремится не просто снять балет и снять Японию, — показан именно балет в Японии. В художественной форме проведено, можно сказать, исследование о связях культур, о влиянии русского балета на искусство этой страны. Альдохина интересует не культура вообще — он отыскивает в истории, в искусстве, даже в быте какие-то грани соприкосновения, психологическую предысторию гастролей нашего театра.

     Чтобы передать отношение французов к нашему балету, автор заставляет почувствовать атмосферу Парижа, стиль его зданий и самого театра, вспоминает историю «Русских сезонов» начала века и любуется сегодняшними тюльпанами на лотках — это и есть те цветы, которыми Париж осыплет советских танцоров. Альдохин отыскивает те особенности эстетического восприятия, которые делают близким и понятным наш балет. Умирающая девушка-цапля в театре Кабуки — и умирающий лебедь Сен-Санса. Умение видеть красоту в простом — в камне, папоротнике, листке — и изящество классического танца. Японские принципы трагедии — и образ Джульетты. И еще — прямые связи с молодой труппой «Токио-балет», воспоминания японского поэта о гастролях Анны Павловой. Видим мы и всю атмосферу гастролей Большого балета, торжественный съезд гостей, живые, взволнованные лица после спектакля.

     Альдохин исследует Францию и Японию не как историк и этнограф, но скорее как художник или поэт — не столько проанализировав, сколько почувствовав. Фильмы эти зрители поняли и приняли. В отзывах часто повторялись просьбы о продолжении серии «Мир танца».

     Кроме этих фильмов о балете на встречах демонстрировался экспериментальный фильм «Скрябиниана». В нем Альдохин в какой-то мере воплотил свои принципы создания кинобалета: не сценическая постановка, запечатленная камерой, но новый, синтетический вид искусства; произведение, которое принципиально неосуществимо на сцене.

     На цветном меняющемся фоне — миниатюры Голейзовского на музыку Скрябина. Коротко о их хореографии можно сказать так: по стилю и таланту постановщика они близки к миниатюрам Л. Якобсона (особенно роденовского цикла). Но музыкой и хореографией содержание их не исчерпывается — танцоры движутся то будто в голубых текучих струях, то в резной полосе заката, то рассыпая вокруг разноцветные солнечные зайчики. Танец происходит не на земле — в космосе, в стихии огня. Это не трюк — балет сливается уже не с музыкой, а с цветомузыкой. Настроение, дух и музыкальные детали воплощены в пластике и цвете, все три компонента образуют целое. Можно заметить многие мелкие несогласованности — это связано с плохо изученными особенностями цветового восприятия, — но «Скрябиниана». уже вышла из рамок чисто технического эксперимента, став произведением синтетического искусства кинобалета. Помимо известной техники монтажа авторы фильма использовали изобретенную ими технику управляемого цветового  фона. Хотя, конечно же, дело не только в отдельных изобретениях.

     Ю. Альдохин не только показывал свои фильмы, он охотно делился своими впечатлениями о балете, излагал свои творческие принципы, рассказывал о съемках...

     Через несколько месяцев Юрий Альдохин снова собирается приехать в Новосибирск, рассказать о французских певцах, снятых им в фильме «Франция, песня» и показать свои старые и новые работы.

В.Воронин, младший научный сотрудник Вычислительного центра СО АН СССР, член хореографического объединения «Терпсихора». г.Новосибирск.